Как уже отмечалось, характер функционирования рефлексивного знания накладывает на него и некоторые содержательные ограничения. Второй тезис, который нам хотелось бы подчеркнуть, состоит в том, что рефлексия всегда представляет собой описание внешних параметров деятель-мости, описание её феноменологии а не внутренних механизмов. Поясним это на конкретном материале
Представим себе человека, который, не задумываясь, использует некоторое слово, например, слово «эксперимент».,
I чем может состоять рефлексия по поводу этого словоупотребления? В свете изложенного выше задача рефлексивного описания должна состоять в формулировке правил использования данного слова. Мы можем, например, сказать, что «эксперимент»— это обозначение таких ситуаций познания,; когда ученый искусственно создает нужные ему условия для наблюдения определенных сторон действительности, или же кто-либо из учеников, j действительно проникнувшийся идеями учителя, то она быстро забывается, а реальная научная работа идет совсем по иному руслу» .
По какому же руслу идет работа? Вероятж^ по томуА которое задано существующими образцами. Н. М. Страхов приводит факты, подтверждающие такую точку зрения. Еще при жизни Я. В. Самойлова им и его сотрудниками проводилось изучение и освоение методов механического анализа осадков с целью выбора из них наилучшего. И вот оказывается, что именно эти технические приемы работы получили наибольшее развитие в дальнейших исследованиях учеников и последователей Я. В. Самойлова. Напрашивается общий вывод: непосредственные образцы деятельности сильнее вербально сформулированных нравил. Это положение мы будем называть «законом Страхова» .
Можно с уверенностью сказать, что не все рефлектирующие системы подчиняются этому закону, он имеет свои границы. Иногда они достаточно очевидны, Так, например, непосредственные образцы деятельности не всегда находятся в поле нашего зрения. Ученый, поставивший в своей лаборатории эксперимент, должен его описать, отрефлексиро — вав, следовательно, характер своей работы. Воспроизвести, повторить эксперимент другие исследователи могут чаще всего только в соответствии с описанием. Закон Страхова здесь не действует. Не действует он, разумеется, и там, где рефлексивные правила не противоречат образцам. Правильнее, впрочем, сказать, что закон в этих ситуациях просто не имеет смысла.
