Первое, что необходимо выделить по сравнению с ситуацией конца семидесятых годов,— это резкое изменение статуса проблематики. Рефлексия становится общепризнанной и как понятие, и даже как категория. Для обоснования в подобных случаях принято обращаться к науковедческим показателям роста. Действительно, частотность использования термина в публикациях, количество работ по тематике, количество защищаемых по ней диссертаций, количество семинаров, конференций и т. д.— по всем этим параметрам наблюдается бурное возрастание значений. Пожалуй, еще более разителен тот факт, что термин «рефлексия» перешел узконаучные границы и все более часто начинает встречаться на страницах популярных изданий и периодической печати. Выше было отмечено, что примерно сто лет назад слово «рефлексия» было столь же непонятным, как и слова «абстрактный» и «конкретный». «Непонятность» двух последних нам сейчас кажется странной, без них вроде бы и обойтись нельзя в самом обыденном разговоре. Можно предположить, что подобное произойдет п со словом «рефлексия», причем случится это довольно скоро.
Второе, что необходимо подчеркнуть,— исчезновение «противосилы», сопротивляющейся «половины». Следствия из этого разнообразны и носят не только положительный характер. Широкое освоение термина при отсутствии противодействия, порождая его полисемию, в то же время ведет к девальвации, а порою и к полной потере имевшегося смысла.
В-третьих, при сохранении действия ранее рассмотренных «сил» и под их воздействием следует ожидать появления новых работ по рефлексии для находящихся теперь на втором плане направлений гуманитарной научной мысли.
